Пророк без Бога.

Более 200 лет назад, 5 мая 1818 г., в прусском городке Трир по адресу: Брюкергассе, 664, родился пророк Моисей, что зафиксировано документально, - новорождённого сына одного адвоката так и назвали: Мозес (Моисей) Мордехай Леви.

Пророком - сначала в шутку, а потом и всерьёз - его назовут несколько позже, когда мальчик вырастет, возмужает и станет известен как Карл Маркс. Но и тогда первое имя, данное при рождении, периодически будет всплывать, просто чтобы показать масштаб и амбиции этого учёного мужа. Классическая французская прокламация XIX в. так его и изображает - на горе, со скрижалями Завета, окружённого толпой последователей. А чтобы уж точно никто не запутался, имеется подпись: «Карл Маркс - Моисей современности».

Статус пророка или близкий к нему Маркс не утратил до сих пор. И если в актуальном списке «100 самых влиятельных людей в истории человечества» он занимает посредственное 27-е место, то в списке «100 самых изученных личностей» Маркс лидирует с огромным отрывом.

Одичавший студент?

В студенческие времена, судя по поверхностным биографиям, юный Карл Генрих только и делает, что дует пиво, волочится за девками, дерётся на дуэлях и под кличкой Дикий Боров председательствует в университетском землячестве.

Чем в реальности занят студент права Карл Маркс, можно видеть по эмоциональному письму его отца: «Несобранность, беспорядочные блуждания по всем отраслям знания, смутные раздумья при свете коптилки, нечёсаные волосы, одичание, угрюмое уединение вкупе с пренебрежением всеми приличиями... Мой деловой, талантливый Карл проводит жизнь в тяжких ночных бдениях, изнуряет своё тело и дух серьёзными занятиями, лишает себя всяких удовольствий - и всё это ради возвышенных умствований!» Точнейшее описание ветхозаветного пророка - аскеза, душевные терзания, отшельничество. Отмечены даже такие внешние признаки, как нечёсаные волосы и презрение к общественным приличиям.

И, разумеется, напряжённый поиск, в котором видят всего лишь «беспорядочные блуждания». Даже сейчас трудно подобрать корректное определение автору «Капитала». Философ, историк, политолог, социолог, экономист? Вроде подходит всё. Но одновременно­ ничего. По той простой причине, что Маркс занимался не науками, а принципиально другим: показывал «как оно всё по-настоящему устроено», объяснял «почему всё происходит так, а не иначе» и, наконец, подвергал критике современное положение дел - собственно, его «Капитал» имеет вторую часть названия: «Критика политической экономии».

Этот момент точно уловили в СССР. Только прямо назвать Маркса пророком стеснялись, и потому пришлось придумать под его учение отдельную сферу знания - «научный коммунизм».

Ненавидеть всех

Между тем Маркс, сознательно выстраивая из себя нового пророка и войдя в роль, по факту повторяет жизненный путь пророков старых. Скажем, претерпевает ужас изгнания, голод, лишения, нищету. Вот что пишет его жена Женни фон Вестфален о первых годах в английской эмиграции и о потере сына: «Под конец у малыша начались сильные судороги, так что ребёнок постоянно висел между смертью и своей жалкой жизнью, и из-за этих мучений он так крепко сосал, что моя грудь по­трескалась и покрылась ранами; часто кровь заливала его маленький дрожащий ротик... Приставы угрожают забрать через два часа всё имущество. Я лежу на голом полу с моими дрожащими от холода детьми».

Как и полагается, Маркс не терпит вокруг себя «лжепророков», то есть конкурентов. И старательно зачищает от них политическое поле - должен был остаться только один. Так, одного из вождей короткой и неудачной революции в Германии, Августа фон Виллиха, Маркс в лицо называет «безграмотным дураком и четырежды рогоносцем». А с Герценом, тоже вынужденным лондонцем и не меньшим революционером, вообще отказывается общаться: «Маркс сказал, что меня лично не знает и не имеет ко мне претензий, но находит достаточным, что я русский. И если из комитета не исключат меня, то он будет вынужден уйти со скандалом». Вот слова знакомого Марк­са, Михаила Бакунина, павшего жертвой зачистки: «Если кто-либо имел несчастье задеть его самым невинным образом, Маркс становится его непримиримым врагом; и тогда считает допустимыми любые средства и использует самые постыдные из них, чтобы унизить его в глазах общественного мнения».

Обаяние денег

Моисею свыше было велено навеки заклеймить свой народ определением «жестоко­выйный», то есть своевольный, упрямый до одури. Маркс по собственной инициативе идёт дальше и обрушивает гнев на целую линейку народов. Так, славяне для него - «раковая опухоль Европы», французы - «пустоголовый сброд», англичане - «презренные торгаши и насильники». Немцев он презирает за лень и тупость. Даже евреям потомок раввинов не сделал поблажки: «Еврейство - самый антиобщест­венный элемент».

При этом он обладал каким-то удивительным обаянием, особенно когда дело касалось денежных вопросов. Не умея толком заработать, он виртуозно выпрашивал. Известен случай, когда Карл просил взаймы у своего голландского дяди, Филиппа Маркса. Тот, будучи предупреждённым о мотов­стве и неблагонадёжно­сти племянника, не устоял перед его обаянием и выдал сто талеров - среднее годовое содержание для средней семьи. Марксу хватило этого на два месяца. Кстати, дядина фирма процветает до сих пор и носит имя «Филипс». Вот такая выходит забавная диалектика. Дядя - эталонный буржуй, а племянник - «могильщик буржуазии».

Деньги были заботой, фетишем, предметом ненависти и темой Маркса. «Не думаю, чтобы кто-нибудь когда-нибудь писал о деньгах, испытывая в них такую нехватку!» – невесело шутил он.

Он писал о деньгах, которых не имел, и о пролетариате, которого не знал...